Парадоксально, но обе стороны – как противники, так и сторонники действующей власти – сходились в одном: протестное движение выглядело состоятельным. По распространенному мнению, обеспеченных людей среди недовольных было больше, чем среди лоялистов режима и чем в стране в целом.
Можно вспомнить и слова самого Лукашенко, сказанные в разгар протестов: “У нас появились буржуйчики, богатые люди, у нас появились айтишники… И что им захотелось? А им захотелось власти.” Другая сторона политического противостояния разделяла и разделяет до сих пор такое видение. Однако соответствует ли оно реальности?
Как ощущаемая бедность могла влиять на протест
В прошлом году на сайте Центра новых идей уже был опубликовал текст, в котором я поставил под сомнение эту общепринятую трактовку. Тогда я использовал данные опроса iSANS, проведенного в 2023 году.
Здесь же, для проверки выводов, сделанных в той статье, я анализирую ответы из двух опросов “Беларусской инициативы” Chatham House, которые были проведены в сентябре и ноябре 2020 года – в самый разгар протестов. Как и исследование iSANS 2023 года, замеры общественного мнения, организованные Chatham House, проходили онлайн среди городского населения Беларуси.
Впечатления и ощущения, сопровождавшие народное восстание, были тогда свежи, они отражали текущую реальность, а не ее позднейшее переосмысление. Как индикатор субъективной оценки собственного благосостояния я взял вопрос про материальные блага, которые может позволить себе семья респондента. В оригинальных опросах использовалась шестибалльная шкала, которую для удобства анализа я преобразовал в трехбалльную.
Оценка собственного благосостояния и голосование в 2020-ом (данные Chatham House)
Как видим, структура оценок своего благосостояния избирателями Лукашенко и Тихановской существенно различалась и в сентябре, и в ноябре 2020 года. В электорате Тихановской доля людей с низкой оценкой своего благосостояния вдвое превышала долю респондентов с таким же восприятием своего достатка среди приверженцев Лукашенко 1.
Эти результаты противоречат упомянутому выше нарративу про “буржуйчиков и айтишников”. Разумеется, среди сторонников Тихановской и среди участников протеста были богатые беларусы (это показывает и график выше). Но в среднем оппоненты власти были беднее ее сторонников – по крайней мере в плане оценки собственного благосостояния.
При этом в обеих группах политического противостояния примерно 45% оценивали свое благосостояние как среднее. Получается, что относительное большинство и сторонников, и противников перемен в 2020 году составляли “обычные” беларусы.
Цифры или ощущения: что определяло выбор в 2020 году
В опросах Chatham House также задавался вопрос о ежемесячном доходе семьи респондента.
Характер связи на первый взгляд отличается от предыдущего графика. Однако статистический анализ показывает, что взаимосвязь между политическим выбором и уровнем семейного дохода не была значимой. Иными словами, среди городских интернет-пользователей эти параметры, с высокой вероятностью, были независимы – то есть распределение доходов среди избирателей Лукашенко и Тихановской оказалось примерно одинаковым.
На первый взгляд налицо противоречие: С одной стороны, распределение реальных доходов идентично. А с другой – бедных среди приверженцев Тихановской, исходя из первого графика, было все-таки больше, чем среди приверженцев курса Лукашенко. Однако в первом графике речь идет о самооценке достатка, которая предполагает высокую долю субъективизма.
В своей прошлогодней статье, написанной по данным iSANS, я объяснял подобный же парадокс через понятие относительной депривации. Относительная депривация — это субъективное ощущение несоответствия между “ценностными ожиданиями” – благами и условиями жизни, которые, по мнению людей, они заслуживают по справедливости, – и “ценностными возможностями” – тем, что им, как представляется, реально доступно.
При этом субъективность относительной депривации не означает ее ложности. Ощущение обделенности, несправедливости – это и есть реальность сознания людей.
При несогласии с политическим курсом, который проводит власть, собственная бедность может восприниматься как беспросветная нищета, свой средний достаток – как бедность, а богатство – как средний доход.
Из сказанного следует, что в 2020 году голосование за Тихановскую и последующие протесты были движением не отдельных групп общества, а всего народа. По крайней мере в плане распределения реальных доходов сторонники перемен не отличались от приверженцев существующего положения. Впрочем, в этом смысле народной была и поддержка власти.
Различия были в самовосприятии своего положения в обществе. Оппоненты власти в гораздо большей степени ощущали ущемленность и обделенность в своей стране.
Можно предположить, что в случае нового общественного подъема ситуация будет похожей. Восстанут не преимущественно бедные или богатые беларусы, восстанут все слои общества. Однако и противостоять им, защищать существующие порядки, будут такие же, как они.
Фота вокладкі: TUT.BY
- Применение критерия хи-квадрат (chi-squared) к результатам обоих опросов (по отдельности) показывает, что связь переменных политического выбора и самооценки материального благосостояния в обоих случаях была статистически значимой (p < .05). Иными словами, связь между этими переменными могла иметь место и среди генеральной совокупности исследования – всех беларусских горожан-пользователей интернета.