Российский оберег сдавливает шею

Внешнеполитическая уязвимость Александра Лукашенко связана не с уровнем международного давления, а с поддержкой России. Пока она есть, все санкционные пакеты можно складывать в углу — белорусский режим (не путать с Беларусью) для них неуязвим и может огрызаться и отрываться на гражданском обществе. Соответственно стратегия внешнеполитического противодействия режиму должна быть, по идее, нацелена на лишение этой поддержки – вбивание клина в белорусско-российский тандем. 

Решает ли санкционное давление эту задачу? По-моему, нет. Есть расчет на санкционное удорожание Беларуси для России, но он разбивается об опыт семилетней международной изоляции Крыма. В целом линия поведения Запада всемерно способствует укреплению белорусско-российских связей, уничтожая поле для каких-то иных.

Как организовать клин? Вариант первый: уступки в интересах Москвы по другим кейсам в обмен на отказ России от поддержки Лукашенко. 

Возможности для этого были. Например, США отказались препятствовать завершению строительства газопровода «Северный поток-2», в котором кровно заинтересована Россия, а могли, будь они действительно мотивированы и заинтересованы в разрешении белорусского кризиса, увязать эту уступку Москве со встречными шагами России по Беларуси. Германия в этом же эпизоде добивается от России гарантий учета интересов Украины. Потенциально, могла бы включить в свою папочку требований и белорусские.

Это не претензия к США или Германии, а объяснение причин, почему белорусский вопрос только «поднимается» на саммитах и встречах, но не решается. Все просто: он не в ТОПе — не является вопросом национальных интересов или безопасности этих стран. Соответственно, нет необходимого погружения в проблему, ангажированности и выделения ресурсов для разрешения.

Пример того, как могут решаться вопросы из ТОПа, дает эпизод с Ираном по ядерному досье: в 2015 году благодаря США удалось достичь соглашения об отказе Тегерана от ядерной программы в обмен на отмену санкций. Для Вашингтона это было вопросом национальной безопасности, поэтому американцы сколотили у себя целую секретную группу экспертов-переговорщиков во главе с первым заместителем госсекретаря (!), который сегодня руководит ЦРУ — Уильям Бёрнс. Он же участвовал в многолетних переговорах с Ливией. При посредничестве Омана США пошли на секретные переговоры с Ираном и добились сделки.

Исторический опыт показывает, что санкции сработали там, где они были вспомогательным инструментом дипломатии и где поставленные цели, были напряженными, но реалистичными — требовали смены политики, а не режима. Это принципиальный момент. От Ирана добивались отказа от ядерной программы, от ЮАР — отказа от апартеида, в случае Ливии — от терроризма. Вопрос о власти не ставился. Стоит также обратить внимание на длительность санкционного процесса: в ЮАР на достижение желаемого ушло 25 лет, в Иране — почти 13 лет, а в Ливии — 12. При этом, Ливия и Иран не имели никакой внешней подпитки.

Союзная изба не вынесет ссоры

Беларусь в принципиально другой ситуации. Санкции не по карману, но есть спонсор, покрывающий чеки за конфликт, которому вся эта драма по душе и он, кажется, готов смотреть ее вечно. Факт остается фактом — санкции способствуют наращиванию российского влияния в Беларуси, укрепляя контрольные позиции Москвы. Минску не чем крыть против интеграции с Россией и нет возможности для торга лучших условий. Беларусь уже идет на решения, которые в иной ситуации даже бы не рассматривались — например, переписывание транзита ключевых экспортных позиций на российские порты.

Есть второй вариант организации клина: переговорный процесс Запада с режимом. Этим могут быть убиты сразу два зайца — найдется компромисс и будет экономия на пакетах (санкционных), а главное сам факт таких переговоров может дискредитировать Лукашенко в глазах Кремля. Тандем развалится, поддержка исчезнет и режим останется один на один с гражданским обществом. Хорошо бы, чтобы оно к тому моменту было еще живо. 

По этим же причинам эти переговоры могут и не состояться. Сейчас уже есть сомнения насчет наличия у Лукашенко свободы и возможностей вступления в диалог с Западом, по крайней мере — этот шаг для него очень рисковый. Вспоминается телефонный разговор Лукашенко с госсекретарем Помпео 24 октября, а точнее то, как подробно белорусская сторона отчитывалась о его содержании, чтобы не разозлить Москву. Тогда в своём воскресном эфире Владимир Соловьев, проговаривающий настроение российской власти, возмутился не самим фактом общения главы американской дипломатии с Лукашенко, а тем, что в Минске сняли трубку. И этим, видимо, озвучил действительную реакцию Кремля. 

Сервировка стола переговоров

Проведение переговоров не означает контактов обязательно непосредственно с Лукашенко и, скажем, онлайн-трансляцию обмена любезностями в фейсбуке. Американские контакты с Ливией и Ираном держались в тайне, режимы на этих секретных переговорных треках были представлены, как правило, высокопоставленными дипломатами на уровне заместителей министров иностранных дел. Хотя уже упомянутый Уильям Бёрнс встречался и с Каддафи лично.

Самый реалистичный сценарий — переговоры представителей власти с коллегами из западных стран. Участие представителей белорусских демократических сил, по крайней мере, на начальной стадии маловероятно. Иначе, стороны за стол, вероятнее всего, не усядутся. 

На начальной стадии это и не критично. Поскольку, скорее всего, главными темами, с которых потенциально могут начаться переговоры и иметь подвижки, это как раз те вопросы, которые в большей степени беспокоят западные страны, — авиационная безопасность и миграционный кризис. Нахождение развязок по этим вопросам представляется вполне досягаемым и может открыть путь к более сложным внутриполитическим темам. 

В их формулировании тоже требуются коррективы. Отстранение Лукашенко от власти — задача, которая по плечам и в компетенции только белорусов, соответственно смысл международного давления должен заключаться в том, чтобы создать для этого максимально благоприятные условия. Сегодня они в том, чтобы остановить репрессии и освободить людей из тюрем. Без этого гражданскому обществу никогда не собраться с силами. Вероятность социального взрыва в сегодняшних репрессивных реалиях фактически исключена. Режим контролирует ситуацию и пользуется лояльностью элит. Поэтому куда важнее и перспективнее неучастие Лукашенко в любых следующих выборах, чем требование новых. 

Есть мнение, что Лукашенко настолько злодей, что с ним в принципе не о чем разговаривать. Его даже стали называть террористом за принудительную посадку в Минске самолета Ryanair. Не стоит забывать, однако, что, к примеру, тот же Каддафи сбил два пассажирский самолета — американский и французский, в результате чего погибли 440 человек, стоял за другими более мелкими терактами и покушениями. Тем не менее, с ним вели переговоры и когда он согласился отказаться от терроризма, сняли санкции и стали принимать с визитами.

Для европейских реалий — уровень насилия и репрессий в Беларуси — за гранью шкалы, для мировых — нет. Белорусский случай вопиющий, потому что происходит в центре Европы. На глобусе полно стран, где ситуация с демократией, правами человека и репрессиями еще хуже, но их лидеры вхожи в европейские столицы и им подают руку. Проблема Беларуси сейчас в том, что на Западе из-за Лукашенко перестали замечать страну и людей, их интересы и судьбы оказались в заложниках непримиримой борьбы с ним. А это недопустимо. 

Сюрприз недели

7 сентября региональная государственная газета «Минская правда» вышла на международный уровень, разместив на своей передовице рисунок с ксендзами со свастикой вместо крестов. Инцидент пришлось заминать главе МИД Владимиру Макею на аудиенции для Апостольского Нунция, архиепископа Анте Йозича 9 сентября. Представителя Ватикана в Беларуси заверили в «незыблемости официальных подходов в отношении Римско-католической церкви в Беларуси, недопустимости разжигания религиозной нетерпимости» и призвали «не придавать никакого значения отдельным, исключительно субъективным, попыткам нарисовать ситуацию иначе». 

Внешняя политика, как известно, является продолжением внутренней. И тут уж как повезет. Если повезло не очень, как белорусской дипломатии, то вот и приходится работать ластиком для глупых карикатур.

Фото: Наталия Федосенко, ТАСС