Признаюсь: я часто теряюсь в количестве  обсуждений, резолюций и предложений реформ. И с сомнением отношусь к тому, что есть единственно правильный вариант, «як мае быць». При этом я точно уверена, что даже если сейчас о демократии в Беларуси говорить не приходится, в моей идеальной стране люди, которые хотят и могут занять государственные должности, должны соответствовать определенным критериям. В этом тексте я вместе с экспертом говорю о принципах хорошего управления (good governance) и почему они важны, если мы задумываемся о переменах в нашей стране. 

Наталья Рябова – социолог, руководитель исследовательского центра BIPART. 

– Давайте для начала в общем поговорим о том, что значит Good governance. Думаю, далеко не все беларусы слышали об этом термине. 

– Good governance с английского переводят как «хорошее управление». И этот перевод, конечно, совершенно ничего не объясняет. Это слишком абстрактная вещь. Лучше всего будет перечислить принципы, которые должны быть при таком управлении, поскольку абсолютно не все случаи можно упомянуть в законе: важно, чтобы сами люди в системе осознавали, почему им нужно работать по-другому, и как именно. 

Среди принципов значатся гражданское участие, эффективность и результативность, надежность, подотчетность, предсказуемость, открытость и прозрачность. И если у нас демократическая система, которая предполагает разделение властей, честные, свободные и регулярные выборы, то такая реформа госуправления может быть проведена быстро и эффективно. 

– А в случае с Беларусью, конечно, даже после перемен быстрых результатов ждать не стоит? 

– Если мы говорим о нынешней ситуации, то где мы сейчас возьмем тысячи честных, эффективных, прозрачных и надежных людей, которые будут работать в Беларуси в соответствии с перечисленными принципами? Если у вас в системе будут те же чиновники, которые смотрят не на выполнение закона, а на то, нравится ли их решение начальству, не попадет ли им по шапке за то, что он сделает что-то неправильно, не будет ли каких-нибудь последствий… 

Тогда очевидно, что одна реформа ничего не даст – она будет бесполезной. Получается такой замкнутый круг: для изменения политической системы нужны честные и ответственные управленцы, а чтобы они были, нужна другая политическая система.

Давайте разберем по порядку. Начнем с общественного участия. У нас есть формально какие-то общественные обсуждения, есть закон о работе с обращениями граждан, какие-то бытовые проблемы решаются. Но это совсем не означает прямого участия граждан в принятии решений. Политическая активность в Беларуси заблокирована, потому что она выходит за рамки «линии партии». 

С экономической эффективностью, я думаю, все обстоит средне, потому что о каких-то жесточайших провалах мы до сих пор не слышали. Но если мы пойдем дальше, становятся очевидны большие проблемы. Государству нужна прозрачность в принятии решений, чтобы было понимание, как принимаются решения, как тратятся общие деньги. Раньше система была более открытой, но сейчас все больше данных и статистики закрываются. Так что с этим показателем все тоже становится не очень хорошо. 

Что касается надежности и предсказуемости, наверное, здесь у нас более-менее все стабильно. Если суммировать очень грубо, то в Беларуси наибольшие проблемы сконцентрированы в области гражданского участия, открытости, прозрачности. Все остальное у нас относительно неплохо, система относительно надежная и работающая, но при этом она совсем не учитывает мнения граждан. 

– Еще я хочу разобраться с коррупцией. Мы огромное количество раз слышали, как политики удачно эксплуатируют тезис борьбы с этой проблемой. При этом насколько я понимаю, это – неотъемлемая часть политической жизни. Что предполагает Good governance в отношении коррупции? 

– Люди не ангелы, в каком-то виде она всегда будет присутствовать в государстве. При этом нельзя говорить, что это составная часть системы. Государство должно стремиться к идеалу в искоренении коррупции, потому что оправдание ее наличия может стать соблазном для чиновников действовать в своих интересах. Поэтому, по крайней мере, Good governance должно работать на то, чтобы не способствовать ее распространению. 

Вот поэтому когда чиновник работает в системе, где все открыто, все понятно и прозрачно, он знает, что за всем этим следят общественность и журналисты. И тогда у него меньше стимулов сделать что-то в угоду себе. Думаю, в Беларуси нам стоило бы стремиться к этому.

– Допустим, что завтра каким-то чудом случается Новая Беларусь. Что делать с чиновниками, как их переучивать, чтобы они соответствовали тем самым новым и правильным нормам?  

– У такого перехода к новой системе есть разные подходы, от самых радикальных до умеренных. Например, можно поменять только верхний политический уровень, но все остальное оставить на своих местах. В таких случаях чиновники проходят переквалификацию и проверки, чтобы гарантировать их непричастность к преступлениям, а затем продолжают работать. Важно установить правильный тон на высшем уровне: если персонал понимает, что изменения серьезные, что нарушение закона повлечет за собой ответственность, они будут действовать согласно закону, стремясь обеспечить наилучшее обслуживание граждан.  

– А есть ли какие-то идеальные примеры других стран, где была такая же проблема с госуправлением, как у нас, и где все вполне успешно поменялось и функционирует? 

– Идеала, я думаю, нет нигде. Даже в самых развитых развитых, например, Финляндии, периодически вспыхивают какие-то скандалы, связанные с коррупцией. Из постсоветских стран мы можем рассматривать примеры тех же балтийских стран, которые приобрели независимость и построили свои системы. Потом, когда они вступали в Евросоюз, государства должны были эти все системы переделать под европейские стандарты. 

И хотя мы сейчас не можем сказать, что они прекрасные, идеальные и без недостатков, но, тем не менее, система там работает, она становится все более открытой, прозрачной и честной. Интересно посмотреть и на польский опыт, он тоже для нас релевантен. В случае Беларуси это хороший пример для будущих изменений. 

Фото: Руслан Сердюк